здравствуй, сиплый июнь, пуховый, пыльный аллергик,
обитатель бытовок и набережных холмов,
все девчонки твои – только выдай три флажолета,
все стихи – в рюкзаке – но хватило б на каждый слов.

это я, мой июнь, сволочной, выходной, бухой,
выволакивай на газон, отбирай до зимы у телека,
размочи мой счёт, все счета посводи со мной,
растолкай в моём снежном январском астральном теле ком.

это время для кваса и маек, для мяса чили,
время «ёханый хряп», время даже – «едрёна мать».
это время для тех, кто в бозе ещё не почили, –
на сушёных лаврушках в пельменных светло почивать.

ванна, Brahma, свеча-сандал, свежий Rolling Stone –
идеальный способ внахлёст завершить неделю,
изъявлён по всей форме, по всем рукам изъязвлён,
мой инсайдер-поэт релаксирует, как умеет.

долбит, кажется, азбучные он, простые вещи,
поднимая недетский, звериный - кошачий вой:
солнце любит восток; не всякий Олег, кто вещий;
суицид – это только тема для курсовой.

это я, Боже, паста твоя и ризотто твой,
твой хэйхэ с коньяком, твой последний  гурманский выверт,
сделай так, чтоб во мне прекратился недетский вой,
просто взял одним утром прекрасным – и разом вымер,

чтоб остался один пятнистый июнь топлесс,
с его запахом детских веранд, захламлённых тарой,
что на крышу мою, не стесняясь, легко залез,
и катает по шиферу солнце бильярдным шаром.