длится по дорожкам дымка. сел туман, шурша;
ночь. баюкает тигрица тигра-малыша.
в «мау-мау» «мама-мама» ухо разберёт.
и урчит тигрица гулко, и вот так поёт:
«мой тяжёлый, полосатый, засыпай легко:
ты, по всем законам джунглей, — кровь и молоко,
ты, по всем законам сити — сталь, бетон, стекло,
чуть подвинься — лапу, лапу правую свело.
старым сеном грязно-жёлтым выстлан уголок…
я худею, я болею — мясо мне не впрок,
нам с тобой горячей плоти, трудных бы добыч,
бега, трескались чтоб рёбра от рогов, копыт;
чувствовать, как засыпает жилка под клыком.
Жучкиным ты вскормлен, полосатый, молоком.
если не проснусь однажды, если я уйду,
"баю-бай" споёшь мне, тигр, но имей в виду:
лучше шприц и рай тигриный, чем такой приют:
когти знают,
как быть, если
в твой вольер зайдут».