Но никто не воскреснет, никто не воскреснет, дарлинг.
Уже поздно, пустое, не надо, не трогай простынь.
- Это всяких джульетт покрывали златые марли...
Но никто не воскреснет, никто не... И это просто.
Покури с санитаркой, а лучше – иди напейся.
Перегаром и дегтем смажь петли скрипящих легких.
Все дотла. Как Чангбанг. Как палатка милашки Трэйси.
Знаешь, Ут и Саатчи ведь были в таком же шоке...
А в немытом окне несуразная синь без края.
До безвкусия яркое солнце... - Забавно, впрочем.
И какая-то толстая тетка каблук сломает.
- Это просто в иное никто уходить не хочет.
И рассеется дым, и запахнет грядущим утром.
Там ремонт обувной, и какао, и венский штрудель,
Обязательно соус ванильный... и чтобы – с пудрой!
Ты поймёшь, что меня в этом утре уже не будет.